ТАКОЙ БЫ ОПЕРАТИВНОСТИ В РЕШЕНИИ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ ПРОБЛЕМ

В 16-го марта 2019 года в Интернет-газете я поместил критическую статью “Двойные стандарты минэкологии Якутии”. Речь шла о докладе министра “Министерства экологии РС(Я)…” (МЭ) С.Афанасьева о соблюдении “Закона о радиационной безопасности” в нашей республике. Приводя аргументированные факты и ссылаясь на научные работы известных ученых Якутии и России, я не согласился с выводами министра о том, что “в республике радиационная ситуация удовлетворительная”.

Как вышла статья, оказывается уже на третий день, был напечатан ответ, с которым мне удалось ознакомиться 29-го марта, т.е. спустя через 10 дней. Я то думал получу основательный ответ от самого министра, хотя бы через полмесяца или через месяц, как это обычно делают высокопоставленные чиновники. Я ведь его критиковал и ждал ответа от него. Но, почему-то ответ написал главный специалист МЭ В.Ушницкий, причем так оперативно и мне подумалось – такой бы прыткости в решении экологических проблем. Почему ответ держал Ушницкий стало ясно: такой с низким качеством и полуправдой доклад написал и сунул для озвучивания своему министру именно он. Когда министр доклад закончил читать меня как-то удивило то, что председатель постоянного комитета по экологии В.Прокопьев попросил, чтоб на вопросы отвечал, приглашенный Ушницкий, а не сам докладчик – министр. Смешно и грустно… Да, бог с ним, этим министром, он будучи секретарем регионального отделения ПП ”Единая Россия” ему, видимо, некогда заниматься охраной окружающей среды. А вот постоянный комитет Госсобрания РС(Я) озвученное молча проглотил.

В.Ушницкий свой ответ написал с расчетом на неосведомленность и не знание людей истинной ситуации. Решил зищитить ВНИПИПТ (Ведущий, мол, институт Росатома), который натворил все эти беды. Об этом институте я много раз писал, правда на якутском языке, и Ушницкий, видимо, думает о нем знают мало или вообще не знают. ВНИПИПТ (научно-исследовательский и проектный институт промышленной технологии) один из секретных подразделений бывшего Минатома СССР, а теперь Росатома. Долгие годы по всему Союзу производил ядерные взрывы, испытал атомные бомбы, по ихнему – “изделия”. Многочисленные аварии при этом – на их совести. О их взрывах на территории Якутии написано больше чем достаточно. На Средне-Ботуобинских нефте-газовых месторождениях провели 7 взрывов. Там боевые скважины 47 и 68 дали утечку на поверхность. Их туда привел тогдашний председатель правительства А.Зотеев. В свое время журналист Д.Бубякин о том, что как Зотеев стал на этих взрывах кандидатом наук и получил секретный орден написал достаточно внятно. Преподаватель СГУ В.Бубнов беспокоился и говорил о том, что из этих взрывов радионуклид может попасть в нефть. Управление ликвидации воздействий радиации республики (УЛВР) до своей ликвидации там успел выполнить только небольшой обьем работ, и то выяснил, что взрывы проводились где попало и как попало, не изучив геологическую структуру региона. МЭ, как правоприемник, ликвидированного УЛВР, обязано было продолжать эти работы, ведь начались уже освоения и расширяются поисковые работы на нефть и газ. Но, этого не наблюдается.

ВНИПИПТ в Удачный пришел в 1974 году по заказу алмазников провести, первый в СССР, термоядерный взрыв. По проекту для создания основания плотины хвостохранилища должны были производить всего 8 взрывов. Но после первого неудачного взрыва вынуждены были уехать обратно. Проект предусмотрел выход наружу 4% радиоактивных продуктов. Но выход всего составил 1% и то наделал делов: радиоактивное облако достигло берега моря Лаптевых; опаснейшие радионуклиды смывались в речную сеть (Далдын – Марха); позднее выяснилось, что в результате миграции радионуклиды попали в алмазодобывающий карьер “Удачный”, а затем нынешнюю рабочую шахту, и эта миграция продолжается, поскольку 99% продуктов взрыва остались в очаге; ученые доказали, что взрыв произвели, где широко развиты разломы, зоны трещиноватостей, пласты подземных вод, и самое главное – где широко распространены нефте-газонасыщенные карбонатные породы, где вообще запрещено взрывать. Это – результат одного взрыва. А если по проекту провели бы еще 7 взрывов, что было бы?! Поэтому им (ВНИПИПТ) никакого оправдания не может и не должно быть!

ВНИПИПТ на Марху в 1978 году прибыл для выполнения термоядерного взрыва в интересах “геофизических и оборонных исследований”. По другому – для зондирования земной коры и испытать “изделие”, мощностью 22 килотонн (Хиросимская бомба имела 15 килотонн). К беде, с самого начала были допущены грубейшие отклонения от проекта: по проекту должны были взрывать в 50-ти км ниже нынешней точки и на левом берегу Мархи, где иные геологические условия; скважину для взрыва бурили опять же в районе распространения зон трещиноватостей, межмерзлотных пластовых вод, сочленений глубинных разломов, где запрещено производить взрывы.

Грубое нарушение проектных требований, безответственность привели к страшной аварии. Об аварии население не знало, воду пили, дикорастущих собирали, охотились, рыбачили и т.д. Правда, в письме Минатома говорится о том, что руководство республики знало, его известили. ВНИПИПТ на Марху вернулся через 3 года после аварии и начал “восстановительные” работы. Часть оборудований, которые считали могут дальше пригодиться, мыли соляркой на площадке где случилась авария, а затем затаскивали на берег Мархи и на косе оставшуюся радиоактивную грязь смывали водой(!). Им было безразлично загрязнение реки и состояние здоровья населения, живущее на ее берегах. Часть сгоревшего оборудования разрезали и закопали. И этим они считали дело сделанной, их абсолютно не волновало дальнейшая судьба реки, “погибшего от дозовой нагрузки” леса, его возгорание в случае лесного пожара, смыв опасных радионуклидов в реку.

Если бы не начались те демократические преобразования в стране, выборы народных депутатов не было бы и экологических движений. Благодаря депутатов-экологов горе-атомщики были разоблачены. А как они хотели, чтобы все осталось по прежнему, как они хотели в Якутии не появлялись радиоэкологи. Они со всей силой сопротивлялись посещения мест ядерных взрывов. Ведь в ихних планах были еще проведения ядерных взрывов в Чокурдахе, Чульмане, Жиганске. Они ПЯВ “Кристалл” и “Кратон-3” долго не хотели считать аварией до тех пор, пока наша Государственная комиссия в 1996 году их не заставила признаться. И после этого Ушницкий пытается их оправдать, защитить, боготворить. Теперь понятно, почему министр В.Григорьев говорил, что “там радиации нет”. Доклад, озвученный С.Афанасьевым об “удовлетворительном” состоянии радиационной ситуации в республике, тоже с подачи Ушницкого. Это он сует “осредненные” или слегка “исправленные” данные своим министрам, подставляя и опозоря их перед широкой аудиторией. Эту “кухню” я давно знаю. Конечно, есть много критериев и нормативов, не очень подходящие в наши сложные северные климатические условия. Но, человек неравнодушный и желающий лучшего должен иметь свой критерий, может быть не официальный, но контролируемый его совестью.

То, что я привел в своей критической статье фактов , ведь давно знакомо Ушницкому, а министрам может быть и нет. С его подачи министр может подписать акт о “законченных” реабилитационных работ, или письмо, где написано на “Кратоне-3” сеяли многолетнюю траву и они предотвратили миграцию радионуклидов. Какие там травы. Там голые камни, где ничего не растет. Посмотрите снимок с космоса прошлого лета. Или заявит, что в 2017 году МЭ не отправляло комиссию и не составляло справку о недоделках на объекте “Кратон-3. Он незнает лабораторию при МЭ, которую возглавляет Волкова, т.е. структуру, которая является подразделением его же МЭ. То, что Ушницкий в своей справке черным по белому написал: “В районе МПЯВ “Кратон-3” и “Кристалл” отмечается повышенная активность трития, бета и альфа активности в склоновых и дренажных водотоках”, – начисто отрицает. Наличие справки, написанную его рукой не отрицает, а от абзаца отказывается, “его не должно быть” восклицает Ушницкий. А абзац написан на 6-й странице (снизу 4 и 5 строки). Такие вот “пояснения”, а люди ведь поверят, не у всех же осведомленность и знание сути.

Ведь, речь идет о загрязнении огромной территории искусственными радиоактивными изотопами, которые вообще не должны быть в наших краях. Раз их произвели, то должны стараться от них избавиться всеми силами. В первую очередь это должен делать тот кто виноват в этом. А это контролировать должен МЭ с двухтысячной “армией”, а не защищать виноватых. Тут надо вспомнить о том, что УЛВР добился разработки проекта реабилитации территории аварий с большим трудом и то благодаря первого президента М.Е. Николаева. В 1999 году после долгих мытарств Минатом своему институту (ВНИПИПТ), для разработки проекта, выделил 2 миллиона рублей по тогдашнему курсу. ВНИПИПТ их успешно сьел и ничего дальше не хотел делать. Разыгрался большой скандал, подключился даже комитет “Вилюй” и В.Н.Михайлов вынужден был вновь выделить денег. Первый вариант проекта был разработан и представлен экспертную комиссию МЭ (Р.Копылов), которая со многими замечаниями вернула обратно. Кстати, в этом варианте было предложено утилизация “мертвого” леса в двух вариантах, где ясно написано: “1. Вариант. Сухой лес спиливается, оставляется на месте. Ягель в пределах “мертвого” леса (на участках с превышением естественного фона на 30 мкР/час) собирается в пластиковые мешки и захоранивается на территории промплощадки, подготавливается траншея глубиной 0,5 м, шириной 2 м и протяженностью 15 м. По заполнению ее пластиковыми мешками с ягелем траншея засывается слоем чистого грунта толщиной не менее 1 м. 2. Вариант. Сухой лес и ягель собираются и сжигаются в передвижной установке по сжиганию твердых отходов с последующей утилизацией (сцементированием) золы. Описание и схема передвижной установки сжигания радиоактивных и токсичных промышленных отходов представлена ниже”. Комиссии В.Клишин, главный инженер проекта, говорил о возможности утилизировать, но она очень трудоемкая. Поэтому комиссия сочла нужным пока от них воздержаться, вернуться к этому позже, сначала прекратить попадание радионуклидов в речную систему и это будет большим достижением. В сводном заключении экспертной комиссии Управления государственной экологической экспертизы Минприроды РС(Я) на технико-экономическое обоснование по реабилитации загрязненной территории объекта “Кратон-3” Республики Саха(Якутия) от 5 мая 2000 года, №269-10 записали: “…реабилитации загрязненной территории объекта “Кратон-3” рекомендует (комиссия-И.Б.) его к реализации в части, касающейся реабилитации промплощадки”. “…Для реабилитации загрязненной территории объекта “Кратон-3” необходимо составить новое техническое задание, на основании которого должно быть разработано соответствующее ТЭО”. То есть, имелось в виду утилизация “мертвого” леса и его подстилки после работ на промплощадке.

Второй, исправленный вариант проекта вновь был рассмотрен в министерстве и АЛРОСА, и только в 2004 году был рекомендован к реализации. Я был в составе этой экспертной комиссии, настаивал в сокращении сметной стоимости, поскольку ВНИПИПТ нагло вносил премиальные себе и еще какие-то льготы. За что? За то, что совершил по халатности аварии? Комиссия согласилась с моими доводами и эти статьи убрали. Кроме того настаивал обустроить геохимический барьер с цеолитами, что тоже был принят. Я добивался этого учитывая мнения общественности, которая постоянно требовала отстранить ВНИПИПТ от этих дел и обязательно добиться включение в проекте обустройства цеолитового барьера и утилизации “мертвого” леса. В отличие от МЭ игнорироваие мнения общественности я всегда считал недопустимым, поскольку мы работали для их интересов. В дальнейшем эти вопросы – утилизация леса и обустройство геохимического барьера обязан был настаивать и добиться МЭ, как правоприемник ликвидированного УЛВР. Вместо этого МЭ “слушает да есть”, т.е. реабилитационные работы довести до конца не торопится.

Пока я живой свидетель всех этих событий, касающихся радиационную безопасность и не намерен допустить кто-то постоянно врал, занимался обманом. Ушницкий обижается, что ссылаюсь на работы ученых. Да, я ссылаюсь на результаты работ докторов наук, а не на писанины Ушницкого, этого несостоявшегося аспиранта, научных работ-то у него нет, толковые отчеты тоже отсутствуют. Ушницкому очень обидно, за то, что я в статье использовал факты и цифры из работ знаменитых ученых с обязательной ссылкой. Человек этого не понимает и считает это я манипулирую и вру. Ссылался на других, зная когда нечестному человеку ничего не остается, он может идти на подлог. Поэтому на свои работы, отчеты я не стал ссылаться, хотя мог бы. УЛВР за 6 лет работы из федеральных и республиканских средств в качестве “Заказчика” профинансировал, курировал и организовал выполнение 19 научно-исследовательских работ. Эти работы все хранятся в архиве и всем доступны. Мои доклады “Проблемы радиационной безопасности в республике Саха (Якутия)” и “Проблемы реабилитации территорий аварийных подземных ядерных взрывов Якутии” мною были озвучены в Санкт-Петербурге на Международном Форуме-Диалоге, прошедших в 2009 и 2010 годы. В 2011 году на третий Форум с подготовленным докладом “Радиационная безопасность аварийного объекта “Кратон-3” на современном этапе”, к сожалению, не сумел попасть. Первые два доклада были заслушаны с большим интересом и именитые ученые, в том числе академики, не оспаривали приводимые мною факты. Эти три доклада в 2012 году изданы брошюрой в Якутске под названием “Последствия ядерных испытаний в Якутии”. Так, что Главному специалисту экологической безопасности МЭ Ушницкому спорить со мной бессмысленно, а самое главное он лишний раз не подставлял бы своих министров.

***

Иван БУРЦЕВ 30.03.2019 г.