Болгары о Советской Якутии

В редакцию Aartyk.ru предоставили болгарскую газету «Антени», опубликованную в 1972 году. Журналисты этого издания Калин Донков и Кольо Гергински побывали в Якутии и написали статью, посвященную 50-летию ЯАССР.
Вниманию наших читателей представляем перевод статьи, сделанный болгарским переводчиком Натой Ушковой.

Северная, советская, далёкая и близкая Якутия Якутск, Мирный, Сюльдюкар от наших специальных корреспондентов Калин Донков и Кольо Гергински.

В аэропорту Мирный, где, прощаясь с Якутией, мы так и позабыли кинуть на снег монетку с пожеланием снова вернуться, Юрий Семёнов, корреспондент АПН в этой республике и наш постоянный сопровождающий, внезапно спросил:

– Одним предложением, и, не раздумывая, скажите, какое ваше самое сильное впечатление от Якутии?

Он уже брал интервью у многих иностранцев, и, наверняка, разработал какую-то свою систему опроса, поэтому мы не удивились, а постарались ответить на этот сложный вопрос:

– Мы знали, что человек (на Севере) победил климат, но не знали, что он живет так хорошо, так удобно…

В суровой северной природе

Сейчас, когда мы редактируем, вносим одну существенную правку: вместо «человек» нужно читать «советский человек». Это словосочетание будет часто повторяться в наших рассказах, посвященных пятидесятилетию ЯАССР. Но особенно сильно это будет звучать, когда мы будем говорить о далеких окраинах, огибающих полярный круг вплоть до берегов Северного Ледовитого океана, обставленными ледниками Верхоянского хребта или выровненными ветрами тундры. Иногда в разговорах о неосвоенных территориях, о которых мы имеем представление только из безнадежно устаревших книг, удивляемся переменам и делаем легкомысленные заключения, что прогресс проник и туда. Мы редко делаем правильное разграничение видов прогресса, поэтому, давайте еще раз подчеркнем, что на советском Севере человек встречается с советским прогрессом, советской экономикой, советской политикой, советской наукой, советским бытом, советской моралью.

И, как это принято делать после подобных категоричных высказываний, давайте посмотрим: почему в Якутию стремятся специалисты из США и Канады, и почему часто, вместо того, чтобы объяснить нам какие-то природные явления и процессы, хозяева цитируют канадского государственного деятеля Жана Критчена или американского профессора, специалиста по вечной мерзлоте Троя Певе. Давайте посмотрим, почему буквально перед нами вылетел со специальным посещением Расел Трей, помощник американского президента Никсона…

Давайте посмотрим, почему, в конце концов, за океаном начали интересоваться разницей (и в чем в сущности эта признанная и красноречивая разница) между двумя практиками освоения Севера.

Две северные практики

Чтобы не вдаваться в подробности и не сыпать чрезмерно фактами и деталями, давайте для начала вспомним основное отличие двух подходов к освоению Севера, которое, вероятно, читатели знают и сами. Давайте припомним, что демократические общности в США и Канаде серьёзно беспокоятся за судьбу живущих на Аляске алеутских и эскимосских племён, и что тревожатся они буквально за выживание этих «туземцев», оставленных без поддержки, без возможности добывать пропитание современными способами, без каких-либо социальных гарантий. Селения и племена, находящиеся под угрозой исчезновения – нечто подобное упоминается в рассказах о Якутии в начале века (имеется в виду 20 век). Америка и Канада просто продолжают свои традиции освоения континента, идущие еще от Дикого Запада: брать от земли все, что можно взять, не особо беспокоясь о будущем. И сейчас фирмы выгружают на свои площадки хорошо известные «летние десанты». Техника и люди в немногие погожие дни разрабатывают отдельные месторождения, добывают, сколько успеют достать, и навсегда покидают этот район, для того, чтобы в следующем году переместиться на другое место.

И после всего этого западные «советологи» все еще говорят и пишут, что «русские большевики попытались привлечь на свою сторону угнетенные нерусские народы для того, чтобы воспользоваться природными богатствами их земель». Даже не надеясь внести какое-то чувство меры их утверждениям, мы сообщаем, что «московское большевистское правительство» в течение восьмой пятилетки выделило два миллиарда рублей на капитальное строительство в Якутии. Например, на средства, выделенные на строительство Вилюйской ГЭС, можно было построить три таких станции в европейской части страны, но в данном случае важно понимать, что речь идет не об электричестве вообще, а об электричестве, которое нужно Северу. Можно так же добавить, что «угнетенные нерусские народы» не только предоставляют богатства своей земли, но и активно участвуют в их разработке.

Недалеко от Мирного, там, где тайга ограничена пилами и бульдозерами, стоит необыкновенный памятник. На обелиске написаны имена шоферов первой автомобильной колонны, которая перебралась через болота и непроходимые леса, преодолев расстояние от Ленска до места, где начиналось строительство будущего города. Возвышающийся посреди густого снежного сугроба каменный обелиск открыл нам красоту невыразительного в других ситуациях существительного ПЕРВОПРОХОДЕЦ.

Может быть, пройдёт время, и где-то также напишут имена строителей нового, еще несозданного Удачного. Об этом поселении алмазодобытчиков уже рассказывают чудеса: как отказались (чтобы не изнежить детей) от стеклянного купола, который должен был покрыть целый город, как заменили его покрытием только для улиц и тротуаров, которое создает микроклимат, чтобы и зимой цвели цветы, а ребятишки могли кататься на своих велосипедах, когда снаружи холод достигает шестидесяти градусов.

Новый город ещё не построен, но старый Удачный регулярно принимает на своем аэродроме самолёты со строителями и грузами, в его оранжереях зреют овощи и раскрывают удивительные бутоны
драгоценные северные цветы.

Эта пара слов, которые часто повторяются в наших путевых заметках. «Северный» не в географическом смысле, а в значении «то, что достигнуто трудом и заботой». А «цветок» в этих местах звучит так тепло и человечно, как, наверное, больше нигде на свете.

– Они нужны людям, – говорит Валерий Потапов, секретарь городского Комитета комсомола в Мирном, – значит, они должны быть.

И пока мы ещё размышляем над этими словами, машина поворачивает к управлению совхоза «Новый». Директор Коммунар Стручков открывает дверь своего кабинета, и мы пожимаем друг другу руки перед стеной, покрытой геранью, аспаргусом, разными знакомыми и незнакомыми нам цветами. Но мы приехали не ради них, и не просто для того, чтобы повидать помидоры и редиску, а для того, чтобы узнать, зачем создан этот совхоз в тайге, зачем собраны работники и специалисты четырнадцати национальностей со всех краев советской страны, зачем в Иркутске погрузили в самолет девяносто тысяч цыплят, притом, что долетела из них едва треть…

– Они нужны людям, – отвечает Коммунар Иннокентьевич, – значит, они должны быть. Ради этого выкорчевана тайга, ради этого созданы оранжереи, ради этого мастера стали садоводами и птицеводами – раньше здесь никогда не существовало таких профессий.

Эмблема «Булгарплод» хорошо известна здесь, но для того, чтобы иметь свежие помидоры и огурцы, свежие яйца и молоко, создан не только совхоз, но и построены эти дома, школа, дом культуры и больница.
– Здесь всё-таки центр, съездите в соседние сёла, в Тас-Юрях или Сюльдюкар, посмотрите, как там люди живут, – посоветовал нам партийный секретарь Николай Николаевич Иванов. Он собрал несколько охотников и отправился с нами.

Миновав теплые хлевы, полные пятнистых, как на обертке швейцарской шоколадки, коров, миновав птичники, где кудахтают белые несушки с красными гребешками, мы погрузились в вертолёт. Мы отправились в Сюльдюкар, еще не зная, что именно он превратит наши путевые записки в самое сильное и, может быть, чисто северное доказательство
упомянутых в начале статьи завоеваний социалистической практики освоения Севера.

А точнее, войдёт в список доказательств, из которых мы можем выбирать те, которые пожелаем:

Государственное красное знамя на крыше сельсовета и кувшин с вилюйской водой, который подала нам незнакомая женщина. Широкоэкранное кино (зал был полон, а фильм назывался «Золото») и добродушные мохнатые собаки на широкой главной улице.

Почта с обязательной радиоантенной и поздравительные открытки к октябрьским праздникам, черный сок диких ягод, которым нас угостили с утра. Восьмиклассная школа и элегичные рисунки Дарьи Михайловны на корзинках из березовой коры и на украшенных монетками и бисером кожаных сапожках. Вкус печеного оленьего языка и смешанного с шампанским 95-градусного спирта, стеснительная улыбка новичка Пашки, который только что окончил университет в Якутске и пожелал поехать в этот поселок, в котором почти четыреста жителей, вместо того, чтобы начать работу в столице, в 10-й средней школе, куда он был назначен по распределению. Бесконечные истории, связанные с медвежьими шкурами, развешанными по стенам и сюльдюкарским детским садом. Рыба таймень – мечта каждого гастронома и учительница Александра Ивановна, бывшая разведчица Третьего украинского фронта с её восклицанием: «Ах, Болгария! Это было в молодости!».

Мы можем еще долго перечислять сюльдюкарские доказательства – доказательства, которые еще молоды – как молодо и поселение, потому что его жители пришли сюда из юрт и оленьих пастбищ совсем недавно и совсем недавно заселили дома с большими окнами и развешанными внутри портретами космонавтов. Кажется, уже не нужно дополнительных примеров. Давайте заменим их принятым в таких случаях многоточием, хотя, конечно, это будет невыразительно и кратко, а вовсе не так, как нам хочется и как было бы подходяще для такой темы – по-советски масштабно, многообещающе и бескрайне…

Подписи к фотографиям:

1. Оленеводы филиала совхоза «Новый» оделись в традиционные одежды, привели из тайги оленей и достали из-под навеса еще не использованные этой зимой нары и сделали упряжку. «Гости хотят увидеть экзотику!» – добродушно шутят они с нами.

2. Даже фотоаппарат Бориса Елина не могут смутить серьёзные «занятия» детей.

3. Внезапно тайга заканчивается, прорезанная широким руслом реки Вилюй, и вертолет начинает снижаться. Так мы нашли самое северное доказательство – якутское поселение Сюльдюкар.

Фото: специальный корреспондент АПН Борис Елин.

***

Подготовила к публикации Анжелика МОТОСОВА