ПЕРЕКОВКА ЖУРНАЛИСТА В РЕЖИССЁРА

Документальное кино – это, прежде всего, честное кино: рассказ подлинных событий из жизни героя или общества, всё остальное неважно, так я думала всегда. И, возможно, так и прожила бы до конца своих дней, не зная, что способ передачи этой самой правды может быть разным.

Отойти от клише мне помогла лаборатория документального кино для режиссёров из регионов РФ, куда я прошла отбор в мае прошлого года. В конкурсе участвовали желающие из разных регионов, прошли не все. Из Якутии были отобраны аж десять человек, ни один регион не мог похвастаться таким количеством прошедших первый тур. Всё же о буме якутского кино наслышаны не только те, кто в игровом кино, но и в неигровом. Но до финала дошли только двое – Марина Калинина (режиссер фильма про чурапчинских переселенцев «Вечная память народа») и я. Остальные восемь затерялись во времени и пространстве.

Возрастных ограничений при отборе не было, опыт тоже не имел значения: были режиссеры и с опытом как наша Марина, и без. Мой же опыт состоял в командной работе в создании документального фильма «Тайна Вилюйского водохранилища», который имел довольно громкий успех внутри республики.

Марина Калинина в предпоказе своего фильма, г. Тула

Обучение, в основном, проходило онлайн, но в ноябре нас всех собрали в Туле, и это оставило незабываемые яркие эмоции. Проезд до Тулы и обратно, проживание, питание – все за счет выигранного лабораторией гранта ПФКИ (Президентский фонд культурных инициатив).

За время обучения каждый снял свой авторский фильм, на сегодняшний момент кто-то уже закончил, кто-то на подходе. Если говорить конкретно о моём фильме, он практически завершен, осталось перевести на английский.

Руководителем лаборатории является Елена Демидова, режиссёр, сценарист, автор более двух десятков документальных фильмов, член гильдии кинорежиссеров РФ, гильдии неигрового кино РФ, Союза кинематографистов «Киносоюз».

ПАРАДОКС ОТ ЕЛЕНЫ ДЕМИДОВОЙ

Итак, как проходила моя перековка в режиссера-документалиста? Очень болезненно, скажу я вам.

В первой лекции, которая проходила по зуму, Лена рассказывала, что такое неигровое авторское кино. Она говорила много полезных вещей, но, наверное, каждый из слушателей выбрал для себя несколько ключевых слов. Мой же мозг из всего услышанного отфильтровал слово «парадокс» и сохранил в свежей папке с пометкой «Важно!». В контексте всего предложения это звучало так: если хотите снять хороший фильм, в вашей истории должен присутствовать парадокс.

Кинорежиссер Елена Демидова

И давай это слово мигать красным шрифтом в моем сознании. Он же отсёк то, что я ранее планировала снять, потому как парадоксом там даже не пахло. Я перестала писать (хотела, но не могла), начала много жрать, курить, потеряла сон. Где, как найти этот самый парадокс? Может быть, в нашей жизни полно парадокса, но когда специально выискиваешь – его нет! От тщетных попыток увидеть в жизни своих знакомых парадокс, я возненавидела это слово. Пару раз заглядывала в толковый словарь Ожегова: может, не так его понимаю.

В мыслях огрызалась на Лену (не без этого): где я ей найду этот парадокс? На этом этапе хотела отказаться от учебы, но я уже похвасталась в соцсетях, что прошла отбор в суперкрутой мАсковский проект, так что назад ходу не было.
Где-то неделю жила в этом кошмаре, но в один из унылых дней адских метаний Вселенная сжалилась надо мной: на меня сошло озарение – я нашла его, этот треклятый ПАРАДОКС!

А что же Лена? Она одобрила моего героя, в чьей жизни я узрела наличие парадокса. Но способ подачи истории, который я держала в уме, ее не устроил. И я снова впала в ступор.

Как выяснилось, в авторском документальном кино не очень-то жалуют, когда приходят из журналистики. Из любой другой профессии – пожалуйста, а из журналистики – с натяжкой.

Потому что журналисты в силу своего профессионального навыка больше снимают репортажный фильм. Тут впору вспомнить, как я поднимала боевой дух нашей команде дилетантов при съемке «Тайны Вилюйского водохранилища». «Документальный фильм, – самоуверенно разглагольствовала я, – та же самая статья, только там видеоряд вместо текста. Ничего, справимся!». Иного метода подачи материала в моей голове не было.

В МУКАХ РОЖДАЮТСЯ НЕ ТОЛЬКО ДЕТИ

Как сделать фильм, не вставляя ни единого закадрового слова? Нельзя даже вставить прямую речь героя, где он на камеру, то бишь зрителю рассказывает о себе. Все должно быть естественно, как в жизни. Если он говорит, то только другому лицу, который находится рядом с ним в кадре. Для этого некоторые авторы снимаются на пару с героем, а мне меньше всего хотелось этого.

Признаться, я начала съемки с фигой в кармане, что бы там Демидова ни говорила, сделаю по-своему, пущу закадровый текст. Это мой фильм, не её!

Но в какой-то момент меня стал грызть червь сомнения: человек ли я или тварь дрожащая? Зачем я учусь, если хочу идти по накатанной? Что будет, если приму условия непонятного мне квеста?

И я приняла вызов. Перестала накручивать себя, сопротивляться обстоятельствам и вообще бороться. И, знаете, кино, как ни странно, как и говорила Лена, стало рождаться само по себе. На подходе к финишу я поняла, что через все свои страдания, стенания, через утерю способности связать два слова на бумаге, я переродилась в другого человека. Нет прежней меня с узким взглядом, какими-то психологическими барьерами, этой упёртостью, которая на самом деле мешает развитию. Теперь я боюсь задаваться вопросом: а что было бы, если бы я не попала в эту лабораторию?

Свой фильм я снимала в течение девяти месяцев, как будто ребенка выносила.

Настроение, как и следует беременной, менялось из крайности в крайность, временами тошнило. А Лена – мой акушер, опытный, непреклонный, иногда строгий, иногда мягкий. Она сопровождала всю мою беременность, она же приняла роды. Даже не хочу думать, что было бы с моим первенцем, не будь ее рядом.

P.S. О самом фильме, герое и своей команде напишу в следующей статье.

***

Анжелика МОТОСОВА,

Aartyk.Ru